"Сероводородный миф" по своей абсолютной бессмысленности интересен как модель материализованного абсурда. В начале 1990 года "Литературная газета" опубликовала сенсационную статью "Загорится ли Черное море?" В другое время эта статья в лучшем случае была бы отрецензирована в "Крокодиле". Но наступило время "перестройки", время нестабильности, нового мифотворчества и неуважения к действительным знаниям.
   В основе упомянутой статьи лежала пропаганда идеи, по своей грандиозности соизмеримой с афористичным "проектом века" - переброской северных рек и сформулированной сотрудниками энергетического института им. Г.М. Кржижановского и НИИ удобрений и инсектофунгицидов. Было предложено выкачивать из глубин Черного моря сероводородосодержащие воды в объеме двух с половиной тысяч кубокилометров в год - двенадцать ежегодных стоков Дуная. При этом предлагали получать марганец, серебро, а сероводород сжигать в качестве топлива. Расходы на строительство соответствующих предприятий соизмеримы с расходами на "переброску рек" и преодоление последствий Чернобыльской катастрофы, т.е. значительной части страны предлагалось заниматься получением и утилизацией Н20. В случае отказа от этого проекта, отмечалось в газете, уровень сероводородного заражения поднимется и когда сероводород выйдет на поверхность, Черное море сгорит со всеми жителями на его берегах.
   В атмосфере абхазской войны этот миф приобрел характер уродливо-трагикомический. В 1992 году Сухумский физико-технический институт, руководимый родственником Шеварднадзе физиком Р.Г.Салуквадзе, бывшим активистом КПСС, а в период войны членом Совета обороны Грузии, получил задание по разработке способов усиления военной мощи "нового независимого государства". Институт не только освоил производство снарядов для установки "Град" и ремонт военной техники, но и приступил к поиску способов использования для военных целей радиоактивного мусора и отходов (около сотни килограммов зараженного тряпья). Осуществление последнего проекта уперлось пока в отсутствие распылителя. Однако наиболее важен заказ Госкомитета по науке и технике Грузии, за которым стоит Министерство обороны, на разработку сероводородного оружия. Тему "повел" кандидат наук З.Чиковани, ученый секретарь Института, которому были выделены большие дотации на получение из зоны заражения Черного моря Н20 с целью его использования для уничтожения "врагов грузинского народа". Обсуждался и другой проект - отравление Гудауты сероводородом путем бомбардировки моря и подъема зоны сероводородного заражения. По мнению "стратегов", выделившийся при этом Н20 уничтожит все живое в Гудаутском районе. Уничтожить все живое - в этом заключается смысл жизни тех, кто затеял войну против народа Абхазии.
   К счастью, не все так просто. Черное море действительно сообщается со Средиземным через узкий и неглубокий Босфорский пролив, а его более глубокие зоны существуют в застойном режиме. Реки сносят в море органические, в том числе и серосодержащие вещества, способствующие сохранению здесь растворенного сероводорода. Термин "сероводородное заражение" - химический, но оказался созвучным медицинскому и бытовому. Содержание сероводорода в неглубоких впадинах около Кавказа менее 10 мг/л (максимальное - на глубине 2 км - 13 мг/л), т.е. в несколько тысяч раз меньше 100%-го насыщения, следовательно выделение Н2SO4 при такой концентрации невозможно. Заметим, что в Мацестинской воде, которая используется для лечения, содержится от 40 до 50мг/л сероводорода, т.е. в 5-10 раз меньше Той концентрации, которая опасна для здоровья.
   Подчеркнув, что если бы вопрос с сероводородом решался так просто, то и тухлые яйца можно было бы использовать как сильные, самозажигающиеся снаряды, мы хотим, завершая тему, процитировать статью Д.Я.Фащука - "Можете спать спокойно - Черное море не взорвется" ("Энергия", №4, с. 18-33). "Знания, накопленные за столетие, - пишет ученый, - оказались невостребованными, ненужными. В самое ответственное время... они были подменены мифотворчеством... Эта подмена... является индикатором социальной катастрофы. На всех уровнях надежное количественное знание об очень конкретном, однозначно измеренном объекте... подменено опасным по своим последствиям мифом... И если в отношении такого вполне определенного знания оказалась возможной подмена мифами, то мы должны ожидать обязательно такую подмену и в таких областях противоречивого и неоднозначного знания, как экономика и политика".